Улица Верности - страница 34
- Да ты что?! За кого ты меня имеешь? Да я ни в жизни!
- Ну, пожалуйста... Ну, ради меня... Ну, всего разик...
- Ладно. Только учти - глотать не буду. У меня от этого изжога..."
Эта правильная леди собиралась быть открытой для радостей. В её кудрявой головке хранилась масса солёных анекдотов, и она всегда могла вытащить подходящий.
- За пальто приду. Только обсуждать ничего не собираюсь. Можно рассказывать анекдоты.
- Картофельные оладьи будешь? Всё равно себе готовлю.
- Твоё дело, что ты себе готовишь...
Нет, не возьмёшь меня на пальто и оладьи, да ещё полный стол накроет - решает Майк, - не пойду в отместку. Уговаривал себя не идти, но всё же пошёл. Он знал - она не спросит, с кем он был.
Она подготовилась на все сто.
- Всё, - сказал Майк, - смеяться больше не могу. Но было здорово. Назначаю тебя Шахерезадой...
- Значит, впереди у меня тысяча и одна ночь?!
Он посмотрел на неё в маленьком чёрном платье без рукавов, с цветочным мотивом на груди, выждал паузу и сказал - да.
Месяцы спустя встречает Майка, прищуриваясь, начальник множительной техники управления:
- Дошла до нас перестройка - всех руководителей выбирать будем; так директор на всякий случай Савельича на пенсию спровадил, а должность сократил, одним конкурентом меньше... Ну что, примешь ещё Настюху обратно?
- Пошёл ты!..
- Не кипятись, шучу я. Нравится она мне. Только замуж вышла Настя.
Посмотрел вдаль, вздохнул и добавил:
- За Фёдора.
VII. "Битлз" поют шлягер "Girl", и течёт Река Молчания
Достал себе Атаман музыкальный центр "JVC". Гасконец, его младший брат, завидовал - почём взял.
- Тебе лучше не знать. А то матери проболтаешься.
Майку сказал - за чеки с рук в магазине "Берёзка"; полторы штуки.
Но что толку, если при посещении Гриши даже соседской девчонкой для проверки сочинения дверь в его комнату обязательно должна оставаться открытой.
Тут пошёл Виталя покупать себе электробритву с сеточкой - тонкое даёт бритьё, для девичьей кожи приятней. И в недрах Кишинёвского универмага при покупке знакомится он с токарем Жуковым. Но не с простым, а из оборонки, и по заводскому прозвищу "ТыБы":
- Ты бы не мог такую-то штуку сварганить? А такую?
Собирал токарь Жуков многие годы не только подводные лодки, но и пластинки - сплошь классика, тысяч пять, по меньшей мере, собрано. Вся квартира на Московском проспекте аккуратно ими заставлена.
И опять же не простым оказался токарь - музыку кожей чувствовал. И повадились братья-разбойники слушать её и на магнитофоны переписывать.
Виталя по молодости безуспешно пытался перетянуть токаря на правильную сторону, но для того ни Элвис, ни Хейли, ни "Бесаме мучо" ничего не значили. Доминго он принимал, а про "Rolling Stones" говорил:
- Тоже мне великие - ни петь, ни играть не умеют. А "Стабат Матер" написать кишка тонка?..
...В один из воскресных дней пробили полуденные колокола - сидит на кухне гостящая племянница: чистое лицо и профиль Марианны - символа Франции. С таких пишут Делакруа "Свободу на баррикадах". И, конечно, умница, и, конечно, спортсменка, и, конечно, комсомолка, и даже - проболтался прямодушный Жуков - секретарь одного из обкомов комсомола.
По обычаю, хотели бы братишки рассудить меж собою, кто будет новенькую гулять, но по лицу Витали поняли: горяч и опасен! - и отошли в сторону. Стал Виталя к той поре средним начальником, мог позволить себе утром провести планёрку, отдать распоряжения и уйти, будто по прочим делам.
Как будто заново открылся весь окоём - старинное, верное слово. Наполнилась и стала понятной жизнь. Потащил её к местной знаменитости - народному художнику-самоучке. Оттуда в парковое великолепие Комсомольского озера.
В мужской монастырь, представившись журналистами - иначе бы не приняли. Помогала на кухне, сварила братии грибной суп.
Обитатели говорили о своих непростых путях к вере, а она спросила - заменяет ли служение богу любовь к человеку.