В лабиринтах Бутинского дворца - страница 30

— Сейчас еще один раствор принесут — и можно отправляться, — сказал врач.

Катерина заглянула в машину. Велимир Аркадьевич лежал с закрытыми глазами. Ко рту его была проведена какая-то трубка, через которую он дышал. «Хорошо, что его увозят, — подумала Катерина, — в другом городе он будет в безопасности». И вдруг ее словно пронзило электрическим током: «А будет ли? Ведь бандитам ничего не стоит передать информацию своим людям… Надо предупредить маму!»

Она отвела Людмилу Ивановну в сторону.

— Боже мой! — воскликнула та, когда Катерина в двух словах рассказала ей о происшествии в палате. — Катя, что делать? И папа в опасности, и тебя оставлять страшно!

— Мама, да я рассказала не для того, чтобы ты волновалась. Просто ни на секунду не отходи от папы.

— Людмила Ивановна! Пора! — послышался голос Геннадия Геннадьевича.

— Катя, прошу тебя, — уже на ходу проговорила Людмила Ивановна, — поживи пока у наших прежних соседей! А я тебе буду каждый день звонить!

— Ладно! — крикнула Катерина вслед уже отъезжающей машине.

«Скорая» скрылась за поворотом. Катерина опустилась на стоящую рядом скамейку. Что делать? Куда податься? Выбора не было. Нужно было срочно узнать, что произошло с Женей: опасность, грозящая ей, была реальной.

Видимо, опасность придала мне не только силы, но и скорость. После минутного оцепенения я кубарем скатилась с лестницы, пролетела сквозь узкий темный коридор и оказалась возле панно. Едва я выскочила в холл, как хлопнула дверь.

Размышлять было некогда. Я забежала за штору, но не за «свою», а за которой утром стояла Катерина. Она казалась мне более счастливой.

Не успела я замереть в своем укрытии, как послышались быстрые тяжелые шаги.

— Ну и кобылица, — послышался голос Несмазанной Телеги. — Это же надо такую махину отодвинуть. Ну ничего, птичка у нас в руках. Теперь-то она никуда не денется.

— А ты уверен, что это она? — Квашня говорил уже по ту сторону панно.

— Да ты что, слепой, что ли? Кто же еще!

Я выбежала из-за портьеры, быстро пересекла холл, в мгновенье ока сбежала по лестнице и выскочила на улицу.

Ни о каких расследованиях, ни о какой телеграмме домой о том, что я здесь задержусь, не могло быть и речи.

Миновав квартал, я взглянула на часы и не поверила своим глазам. Все события, которые произошли в Бутинском дворце с того момента, как я второй раз за день поднялась в холл (ну, когда мне на спину прыгнул рыжий кот), и до этой секунды, уместились в полчаса.

Я шла очень быстро, то и дело оглядываясь: не бегут ли те двое следом. На улице никого не было, но это не успокаивало: все казалось, что преступники прячутся то за каким-то деревом, то за углом.

Возле парикмахерской толпились старушки. До меня долетали отдельные обрывки фраз:

— А Пелагее-то в первый день повезло…

— Понятно, они тогда еще за планом гнались…

— … Длинные волосы им подавай!

— Да откуда же в нашем возрасте косы…

— … Так ведь молодежь-то не идет!

В тот самый момент, когда я поравнялась с парикмахерской, дверь распахнулась, оттуда выскочила молоденькая девушка и устремилась ко мне.

— Вот то, что мне нужно!

Она схватила меня за руку:

— Пожалуйста, выручайте, я двести рублей, сразу же…

— Да что случилось? — замедлила я шаг.

— Понимаете, тут подъезжали «новые русские», им срочно нужен парик как раз из таких волос, как у вас. Пойдемте, пойдемте со мной! Ну что вам стоит! Вы-то еще отрастите волосы…

А что, это мысль! С одной стороны, я на какое-то время спрячусь от преследователей, а с другой — изменю свою внешность. Но когда я уселась в кресло и взглянула на рыжую копну, с которой должна была расстаться, у меня невольно заныло в груди: я теряла свое последнее и единственное преимущество перед тупицей Селедкиной. Не считая ума, конечно. Он, к счастью, остается при мне.

Тетя Клава, как я и предполагала, сидела на лавочке. Ее взгляд равнодушно скользнул по мне и снова устремился вдаль.

— Тетя Клава! — подходя к ней, позвала я.

— Женя! — Тетя Клава всплеснула руками. — А я опять тебя не узнала! — Она внимательно посмотрела на меня. — А где же твои волосы?