В лесах Карелии - страница 6
Он задумался на минуту, потом еще раз оглядел незадачливого начальника лесопункта с головы до ног и подытожил:
«Вот что, Антипин. Лошадь твою вместе с «каретой» сейчас отведут в леспромхозовскую конюшню, на ней только нечистоты из уборных вывозить. А ты пойдешь обратно в Нялмозеро пешком. Пока идешь — подумай хорошенько, каким должен быть хозяин на лесопункте. Настоящий хозяин! Понял?»
«Но, Василий Степанович, пешком... семьдесят километров с лишним...»
— «Да! Всю дорогу пешком! И боже тебя сохрани, если на попутную лошадь сядешь! Все равно узнаю и тогда все сплюсую и черту подведу!»
«А дела-то как же? Вы же сами меня по делу вызывали. Такую дорогу обломал...» — сделал последнюю попытку Антипин, глядя на директора умоляющими глазами.
«Какие еще дела в таком виде? Никаких дел! Вот приедешь через пять дней на хорошей лошади, с добротной сбруей, в рессорной бричке, тогда и дела решать будем. А сейчас все — сегодня же обратно в Нялмозеро!»
Этот эпизод вспомнил Ковалев, стоя на крыльце леспромхоза с парторгом Поленовым и глядя на директорскую лошадь, запряженную в небольшие красивые санки, обитые изнутри лосиной шкурой. Красавица кобыла нетерпеливо перебирала передними ногами, стараясь вырвать голову из рук старшего конюха Кульяшкина, державшего ее под уздцы.
— Чего задумался, Сергей Иванович? — обратился парторг к директору. — Садись, поехали. Лошадка у нас — первый сорт.
Он уселся в санки, крепко забрав вожжи в руки.
— Пересядь на левую сторону, Федор Иванович, а вожжи отдай мне. Править буду я. А кто правит, тот должен сидеть справа, — спокойно, но твердо проговорил директор.
Поленов весело засмеялся.
— Что ж, в принципе правильно: вожжи должны быть в руках директора. Только править, Сергей Иванович, надо так, чтобы лошадь везла прямо к стопроцентному выполнению государственного плана.
— К стопроцентному, говоришь? — тоже улыбаясь и усаживаясь в санки, переспросил Ковалев.
По тому, как директор принял вожжи из рук парторга, можно было безошибочно определить, что езда на лошади — дело для него не новое.
Лошадь с места пошла крупной рысью.
Чтобы выехать на «ледянку», куда направлялись директор с парторгом, надо было проехать вдоль всего поселка.
Слева по ходу виден был нижний склад леспромхоза с двумя ширококолейными железнодорожными тупиками и с двумя нацеленными в небо дерриками-гигантами. Ковалев отметил, что на складе не видно ни одного крупного штабеля древесины.
Справа, сразу после конторы, стояли три больших двухэтажных дома. «Однокомнатные квартиры для малосемейных финнов», — подумал директор, встречавший такие дома в других леспромхозах.
Дальше пошли столовая, магазин, за ними больница и детский сад с длинной застекленной верандой. Напротив магазина стоял большой одноэтажный клуб. Рядом виднелась из-под снега деревянная площадка для танцев, а за ней — ворота футбольного поля.
За поворотом дороги пошли двухквартирные дома с мезонинами. Их было много. Ковалев хотел было сосчитать, хоть приблизительно, на ходу, но сразу же сбился. Только в самом конце поселка виднелись два типовых барака для холостяков.
«Богато живут», — подумал Ковалев.
Выехали на пригорок возле диспетчерской. Отсюда просматривался весь поселок. Торчал он словно лысый затылок среди гладкого болота. Ни кустика, ни деревца.
«И что за дикая повадка у нас в Карелии! — подумалось молодому директору. — Раньше чем что-нибудь строить, все кругом вырубят к чертовой матери. Ни кустика, ни деревца не оставят. Осточертело, наверное, столетиями в лесной глухомани жить, чают хоть так божий свет увидеть».
Размашистой иноходью лошадь вынесла санки на тракторно-ледяную дорогу.
Ковалев с Поленовым начали разговор еще в кабинете директора. Обоим хотелось поскорее прощупать друг друга. Быстрая езда на санках по легкому морозцу располагала к разговору, начатому в кабинете и так необходимому двум мужчинам, которым предстояло вместе делать очень нелегкое дело.
— Можно и с десятыми, — улыбаясь, продолжал разговор парторг, — а лучше всего было бы этак процентов сто один-сто два. Вот тогда бы мы с тобой, товарищ директор... — И он так весело начал потирать рукавицами, словно его заветная мечта о выполнении плана уже сбылась и они с директором едут куда-то веселиться по этому поводу.