Великий Кристалл. Памяти Владислава Крапивина - страница 34

В последнее время я все думаю, что такое эта Волна. Поток субатомных частиц? Вид неизвестного излучения, которое на время поглотило наш сектор? Гамма-всплеск? Или процесс аннигиляции темной материи? Иногда мне приходит в голову, что это могло быть что-то живое, энергетическое, как саранча. Налетело, сожрало все, что попалось на пути, и отправилось себе дальше.

Ну а через семнадцать минут космос вновь заквакал, засвистел, завыл, будто радуясь, что Волна наконец миновала. Только вот оказалось, что на три звездные системы я остался один. Транспорт мой остался один. Приводной маяк дальних варп-переходов, семь баз, ожерелье ретрансляторов, солнечные станции, ремонтные доки, два завода, десяток рудовозов, четыре крейсера, пятнадцать универсальных шлюпов, несколько сотен единиц мелких судов и патрульных робоплатформ ― все исчезло.

Наверное, с час я безуспешно сканировал пространство, забивая сигнатуры кораблей, спутников, ретрансляторов. Бесполезно. Колонии тоже молчали. Единственное, что я поймал, ― это слабый автоматический сигнал от какого-то законсервированного склада. К нему я и отправился».

Щелк.

Это самое длинное аудиописьмо капитана. Я слушаю его чаще других. Не подумайте, не из желания наслаждаться его голосом. Просто я все время пытаюсь представить, почему он ни разу не вспомнил тогда о матери. Один в космосе, где все умерло, почему он не полетел к ней? Пусть чтобы узнать, жива ли она. Это что, любовь? Я думаю об этом так сильно, что к концу записи слова капитана начинают явственно горчить.

«Кенго» взлетает, около двух минут рев стартовых двигателей вынимает из меня душу. Потом, уже в невесомости, когда включаются варп-двигатели, душа возвращается обратно. Отсек общий на всех, ряды кресел упираются в стенку, отделяющую пассажиров от рубки. Об отдельных каютах можно только мечтать. И я мечтаю, потому что Перегудов, сидящий через проход и два ряда впереди, все время оглядывается, видимо, выбирая момент, чтобы забраться ко мне соседом на пустующее девятое место. Он видит во мне собеседника, с которым можно потрепаться о капитане. Конечно, о ком еще?

Я усиленно делаю вид, что сплю. Впрочем, Перегудова это не останавливает. Едва мы начинаем двигаться к точке перехода, он подсаживается ко мне.

– Егорыч, слушай, ― шепчет он мне, топорща белесые брови, ― а капитан вообще какой был?

– Я его ни разу не видел, ― говорю я.

Перегудов открывает рот.

– Как? Он же с твоей матерью… Ты же…

– Заткнись, а?

– А чего?

– А того!

– Не хочешь общаться, так и скажи, ― обижается Перегудов и ползет обратно на свое кресло.

Мне хочется рассмеяться ему в спину. Что-то колкое елозит в горле. Я считаю, лучше рассмеяться, чем расплакаться. Вот же дурак!

От варп-двигателей, выходящих на полную мощность, знобит и тянет зевать. Так можно и челюсть вывернуть. Но спать не хочется. Индрик принимает входящий от матери, но канал перед переходом блокируется.

Значит, не судьба.

«Привет, Ленка! Свою одиссею я, пожалуй, начну с Гериты. У вас, как я понял, разрушения не критичные, главное, что вы запустили реактор, значит, без электричества и тепла не останетесь. Это я с вашими через ретранслятор переговорил, который, собственно, первым делом в секторе и подвесил. Через месяц-другой подвешу еще два. Топливных батарей уже следующим этапом подкину. Раз пока держитесь, то и хорошо.

У меня тут не склад, а мечта клептомана. Большую экспедиционную лохань набили, понимаешь, всем, чем душа пожелает. От упаковочной фольги до биофабрик и экскаваторов. За что люблю экспедиционников, хомяки, каких поискать. Понятно, что стратегия «консервных банок» потом и кровью…

Вот, а у Гериты полный каюк намечается. Так что к ним, прости, в первую очередь. Ретрансляторы ― это попутно. На Герите сейчас, знаешь ли, через полтора месяца начнется сезон. Нет, не так. Сезон! Большой Сезон, который длится половину года. С большой буквы ― Сезон. Местная агрессивная фауна становится гипертрофированно агрессивной, несмотря на то, что ее вроде бы хорошенько повыбило Волной.

Но это ладно ― экраны периметра и автоматизированную защитную систему геритской колонии выбило вообще напрочь. И людей они под восемь тысяч потеряли. Откуда знаю? Они транслируют это на всех доступных частотах. Я перехватил световой пакет.