Византия в европейской политике первой половины XV в (1402–1438) - страница 30
.
Послы прибыли в Константинополь 30 апреля 1433 г. и уже на следующий день были приняты императором. Миссия прошла вполне успешно. В результате состоявшихся переговоров в Базель отправилось византийское посольство, состоявшее из трех человек. Это были Димитрий Палеолог Метохит (представитель императорской фамилии)[263], аббат Исидор[264] и Иоанн Дисипат[265]. И ноября 1433 г. они получили верительную грамоту императора[266] и через несколько дней вместе с базельцами отплыли на Запад. Однако в силу погодных условий путешествие пришлось прервать. 2 декабря один из базельских послов продолжил путь (он прибыл в Базель 2 мая 1434 г.). Остальные пробыли в Константинополе еще до середины января, после чего отправились в Базель по суше[267].
Какие же причины могли разделить посольство, задержать большую его часть на полтора месяца, а затем вынудили следовать более длинным и опасным сухим путем (в Венгрии, например, послы стали жертвой разбойного нападения и были дочиста ограблены)? Ответ на этот вопрос, возможно, связан с теми действиями, которые в отношении греков независимо от Базеля и вразрез с ним начал проводить папа Евгений IV. Уже говорилось о том, что в июле 1433 г. в Константинополь отправился папский легат Гаратони. О цели его миссии папа сообщил в Базель лишь в августе следующего года, когда узнал о начавшихся там официальных переговорах с греками. Гаратони предложил императору провести униатский собор в самой византийской столице, где западную церковь должен был представлять один полномочный легат с группой теологов[268].
Хотя Гаратони появился в Константинополе осенью 1433 г., он не вступил в контакт с находившимися там представителями собора. Возможно, после того как он раскрыл намерения папы перед императором, последнему пришлось сначала задержать отбытие своей делегации в Базель, а затем заставить ее изменить маршрут, чтобы нанести визит к императору Сигизмунду. Судя по всему, сами послы уехали в неведении относительно планов Гаратони, о которых они узнали позднее уже в Базеле. Сам же легат, очевидно, покинул Константинополь, не получив определенного ответа на свои предложения.
Византийская делегация прибыла в Базель 12 июля 1434 г.
Через неделю состоялся официальный прием[269]. С приветственной речью к послам обратился президент собора кардинал Чезарини[270]. В ответ прозвучало выступление Исидора, который не только обличал церковный раскол, но и, что важно, с особой силой подчеркивал значение проблем внутреннего состояния западного общества. В первую очередь это касалось проблемы войны и мира. Исидор в своем обращении осудил конфликты, которые потрясали Запад, особенно продолжавшуюся Столетнюю войну между Англией и Францией. «Не так много цветущих мест, — говорил он, — довелось увидеть нам на пути, ведущем во Францию. Теперь же мы понимаем, что они гибнут в результате бесконечной британской войны, в которой два великих христианских государства движутся навстречу гибели»[271].
Переговоры о церковной унии начались с того, что византийцы, как и следовало ожидать, потребовали созвать для этой цели вселенский собор с участием восточных патриархов[272]. Эта позиция принципиальных возражений не вызвала, депутаты указали лишь на организационные трудности этого мероприятия. Споры вызвал другой вопрос — о месте созыва такого собора. Византийцы вновь выдвинули старые претензии на то, чтобы провести его в своей собственной столице[273]. Но депутаты отказались рассматривать этот вариант. Грекам пришлось согласиться с тем, чтобы собор состоялся на Западе, но в качестве ответного условия они потребовали, чтобы западная церковь взяла на себя все расходы и было выбрано место, до которого легко смогла бы добраться восточная делегация. Депутаты предложили Базель. Византийцы от этого решительно отказались и, ссылаясь на инструкции императора, представили заранее заготовленный список мест, в числе которых фигурировали Калабрия, Анкона, Болонья, Милан либо любой другой город в Италии, а за ее пределами — Буда, Вена и — в крайнем случае — Савойя