Восстание Болотникова 1606–1607 - страница 25

Внутренняя жизнь феодальной деревни в конце XVI — начале XVII в. Волнения крестьян в вотчине Иосифо-Волоколамского монастыря в 1593–1594 гг. Положение крестьян в вотчине Антониева-Сийского монастыря. Борис Годунов и крестьянство. Голод 1601–1603 гг. Законы Бориса Годунова 1601 и 1602 гг. Рост кабального холопства. Восстание Хлопка 1603 г. Борьба в городах накануне восстания Болотникова.

Официальный документ — Уложение 9 марта 1607 г. о крестьянах и холопах[107] — дает очень точную характеристику социальных последствий крепостнического законодательства 80–90-х годов XVI в.

Вводная часть этого Уложения представляет собой своего рода обзор истории русского крестьянства, начиная со времен Ивана IV.

Упомянув о том, что «при царе Иване Васильевиче... крестьяне выход имели волный», закон продолжает: «а царь Федор Ивановичь... выход крестьянам заказал, и у кого колико тогда крестьян где было, книги учинил, и после от того началися многие вражды, кромолы и тяжи»[108]. Так, уже современникам была ясна связь между уничтожением права крестьянского выхода и борьбой крестьянства против своих господ.

Продолжая свой обзор истории крестьянского вопроса, закон переходит к царствованию Бориса Годунова и дает весьма критическую оценку крестьянского законодательства этого царя: «Царь Борис Федоровичу видя в народе волнение велие, те книги отставил, и переход крестьянам дал, да не совсем, что судии не знали, како по тому суды вершити».

Наконец, современное изданию закона положение дел изображается нашим источником в следующих словах: «И ныне чинятся в том великие разпри и насилиа, многим разорения и убивства смертные, и многие разбои, и по путем граблениа содеяшася и содеваются»[109].

Таким образом, Уложение 1607 г. устанавливает следующие этапы в развитии борьбы крестьянства:

1. Уничтожение крестьянского выхода привело к взрыву борьбы внутри государства.

2. Борис Годунов пытался своим законодательством прекратить волнение в народе, но неудачно.

3. К моменту издания закона борьба приобрела еще большую силу и размах.

Если учесть, что март 1607 г. — самый разгар восстания Болотникова, то придется признать, что составители Уложения о крестьянах и холопах совершенно правильно связали восстание Болотникова с переменами в судьбах крестьянства, вызванными законами конца XVI — начала XVII в.

Рассмотрение текста закона 9 марта 1607 г. заставляет сделать и еще один вывод: корни восстания Болотникова надо искать в той обстановке, которая сложилась в русской деревне конца XVI — начала XVII в., в тех явлениях, которые характеризуют взаимоотношения между крестьянами и феодалами в эпоху «заповедных лет» и уничтожения Юрьева дня.

К сожалению, наши источники очень бедны материалами, характеризующими внутреннюю жизнь феодальной деревни Русского государства конца XVI — начала XVII в.

Тем ценнее поэтому для историка, когда он получает возможность приподнять завесу, скрывающую реальную обстановку жизни и борьбы классов в Русском государстве конца XVI в., и проникнуть в самую гущу жизни русского общества накануне восстания Болотникова. Одним из таких редких случаев, дающих нам возможность познакомиться с крестьянством конца XVI в., являются сохранившиеся в материалах монастырского архива Иосифо-Волоколамского монастыря документы о волнении крестьян в вотчине этого монастыря в 1593–1594 гг.

Родина «осифлянского» направления в русской публицистике XV–XVI вв., принципиально защищавшего право церкви владеть землями, — Иосифо-Волоколамский монастырь в своей хозяйственной деятельности выступает как типичный землевладелец-феодал. Вотчинные владения Иосифо-Волоколамского монастыря были расположены в пяти подмосковных уездах[110].

Все монастырское хозяйство покоилось на труде монастырских крестьян, повинности которых состояли из барщины («монастырского дела») и оброка («даней монастырских»). Кроме крестьян, монастырь имел в своей вотчине большое количество различных ремесленников (в 1579–1580 гг. их было 31) и так называемых «детенышей» («делавцы черные», по характеристике современного источника), обслуживавших своим трудом бытовые нужды монастыря (в 1579–1580 гг. их было 37)