Вторжение в Украину: хроника российской агрессии - страница 21

Объективные причины отсутствия взаимодействия состоят в том, что никто никогда в Украине толком не отрабатывал алгоритмы взаимодействия различных вооруженных формирований в ходе единой операции. (Если не принимать во внимание различные показушные антитеррористические учения силами до взвода от различных силовых структур, репетируемые на протяжении многих недель перед тем, как провести их перед телекамерами.) Ну не учили командиров подразделений Внутренних войск (Национальной гвардии) работать во взаимодействии, например, с артиллерией Сухопутных войск ВСУ.

Сейчас, несмотря на несколько месяцев проведения АТО, этот опыт также приходит крайне медленно. Причина торможения упомянута выше — отсутствие взаимодействия наверху. Нельзя рассчитывать на то, что командир взвода или роты будет действовать адекватно, если представляющий его вооруженное формирование генерал в штабе АТО все время смотрит в сторону своего министра, а не руководителя операции. Решив проблему в верхах, решим ее и на нижнем уровне.

То есть не надо идти по пути расплода «координирующих органов». Отдайте все рычаги управления в одни руки. Да, уставы не предусматривают создания «смешанных» частей и подразделений из разных силовых структур. Да, командиру из одного вооруженного формирования «психологически» трудно беспрекословно выполнять приказы офицера из другой структуры. Но если нам навязали нетрадиционную войну, сражаться в ней нужно, также отходя от догматов.

А командирам всех звеньев крайне важно оперативно усваивать специфику действий «соседних» вооруженных формирований — без чего не достичь полного взаимодействия.

И, очевидно, это уже сегодня должно повлиять на учебные планы подготовки курсантов в военных вузах. Знать хоть какой-то минимум о специфике действий других вооруженных формирований страны офицеры должны с курсантской скамьи. Не говоря уже о совместных учениях. Ведь у нас на сегодня, к примеру, армейские подразделения гораздо более подготовлены к взаимодействию с подразделениями армий стран НАТО, чем со своими коллегами из других вооруженных формирований Украины.

На будущее: законодательство должно четко определить порядок формирования, структуру, полномочия и задачи «смешанных» структур управления (штабов) в случаях, когда различные формирования страны проводят совместные операции. И речь идет не только о подобных «антитеррористических» (будем надеяться, что в будущем нужды в таких операциях для Украины не возникнет). Это могут быть, например, операции по ликвидации последствий стихийных бедствий или техногенных катастроф. В любом случае, готовность к совместным действиям никогда лишней не будет.

Однако отсутствие эффективного взаимодействия между различными вооруженными формированиями — это полбеды. Трагедия в том, что в Украине не существует такого отработанного тесного взаимодействия даже в рамках… самих Вооруженных сил! Звучит дико, но это факт.

Представители военного руководства высокого уровня признают: долгие годы у нас был не Генеральный штаб Вооруженных сил, а, по сути, Генштаб Сухопутных войск. То есть «мозг армии» больше всего был «заточен» под нужды именно этого вида ВС, и в нем были представлены в основном «сухопутчики», которые и заказывали музыку. Другие виды Вооруженных сил жили своей жизнью, ход которой определяли видовые командования (Воздушных сил — в Виннице, ВМС — в Севастополе).

В итоге, когда с самого начала АТО на Донбассе возникла острая потребность в тесном взаимодействии авиации и «сухопутчиков», появились серьезные проблемы. Не вникая в детали (в интересах силовиков), отметим лишь, что эти проблемы сегодня также решаются далеко не так эффективно, как того требует ситуация.

Эту проблему надо решать в виде изменений не только в структуре и задачах, а в самих принципах организации работы Генштаба. Вполне очевидно, что это серьезная задача, решение которой должно быть заложено в Концепцию и Госпрограмму развития (реформирования) Вооруженных сил, которые, по логике, должны появиться на свет в ближайшее время. Причем, к сожалению, эти документы (впервые за годы существования украинской армии) появятся, исходя из реального боевого опыта наших Вооруженных сил. И проигнорировать этот опыт было бы преступлением.