Я не я - страница 53

Несмотря на то, что покои «леди Равенны», были бедны на меблировку: тяжеловесное ложе госпожи, две скромные лежанки горничных, пару вместительных сундуков да небольшой комодик, Джессика долго мучала данноттаровца. Сначала Гавин расставил все перечисленное так, как «во сне» Джессики, потом «леди Равенне» показалось, что так совсем не уютно и пусто в центре комнаты. Затем попробовали расположить некоторые атрибуты мебели совершенно по-новому: и так, и этак, и в конце концов успокоились только тогда, когда «частично» (как выразилась довольная Джессика) мебель вернули на прежние места. А в итоге — лишь два сундука остались знакомиться с иными углами покоев.

Гавин учтиво скрыл свою усталость, но пот со лба говорил сам за себя.

— Благодарю тебе, Гавин! Хочется первый день в новом году встретить по-особенному — ярко, весело! Да ты весь взмок! Бренна, напои Гавина водой что ли! Как он старался! Как изнурился! — нахваливала данноттаровца Джессика, пока Нормина тщательно укладывала в сундуки наряды госпожи.

Бренна, не задумываясь, покорно напоила своего воздыхателя той самой колодезной водой, так и не посмев взглянуть на Гавина. Зато улыбки Джессики и Нормины заставили ее свести в недоумении брови: «Чему радуются?»

В покои Джессики постучала прислуга замка и напомнила, что настало время праздничного завтрака, все собрались и ожидают только леди Равенну.

Джессика поторопилась спуститься в трапезный зал. Ей пришлось извиниться за опоздание и занять свое привычное место за столом. Джесс приветливо всем улыбнулась и учтиво поинтересовалась здоровьем Маргарет, которая раньше всех оставила веселье в час Хогманая.

Пока Иэгэн произносил за всех вслух благодарственную молитву, старший слуга прошмыгнул к Маргарет Маккоул и что-то ей шепнул. Маргарет тактично выждала, покамест за монахом все повторят: «Аминь!» и сообщила:

— А вот и «Первая нога»[20] решила к нам пожаловать! Надеюсь: это будет брюнет!

— Или шатен! — подхватила надежду Лилиас.

— Дозорные доложили, что заметили небольшую кавалькаду всадников, — пояснила вдовствующая Маккоул.

— Даю руку на отсечение — это шериф Суонстонский спешит навлечь на наши головы беду! — буркнул Иэгэн и ревностно добавил: — Что-то долго он собирался к нам с визитом!

— И давно не опустошал наши кошели! — ухмыльнулся Локсли.

— Почему навлечь беду? — недоуменно поинтересовалась Джессика.

— Разве вы забыли, леди Равенна, что первый гость в году не должен быть белокурым?! — прояснила Лилиас.

— А он светловолосый? Ведь я видела его лишь однажды: на подъезде к Крейгмиллару… было темно… туманно…

— Еще какой! К тому же седина в бороду, бес в ребро! — пошутил Иэгэн.

— С ним только Маргарет может сладить! — подметил укоризненно Локсли.

— Он шериф! А я забочусь о благополучии Крейгмиллара! — оправдалась вдова Маккоул.

— Давайте, не будем торопиться с выводами! Может быть, это вовсе не он! Мало ли кто окажется «Первой ногой» в этом году! — вмешалась снова благодушная Лилиас.

И тут же все тот же слуга доложил во всеуслышание:

— Шериф Суонстонский с визитом!

Чем вызвал у всех кривые улыбки на лицах, что не помешало остаться собравшимся благовоспитанными и встать из-за стола для приветствия визитера.

Шериф, можно сказать, вихрем вломился в холл. На его лице не наблюдалось и доли веселья. Он на ходу стал объяснять, что привело его в этот час:

— Позвольте оставить в стороне все условности! Полагаю, вы ждете от меня банальных приветствий и поздравлений! А я надеюсь, что не стал «Первой ногой» в Крейгмилларе, потому что, принес не лучшие новости от Вильгельма, — все это шериф произнес на одном дыхании, словно долго репетировал свои слова. Он старался принять скорбный вид, но эта роль ему не совсем удавалась, в глазах искрился блеск злорадства и привычного удовольствия от того, что в очередной раз доставил кому-то беспокойство. Он с блаженством наблюдал за тем, как его вести возымеют свою силу на каждого из присутствующих. Маргарет уже побледнела до потери сознания, Лилиас схватилась за сердце, Иэгэн, словно шепотом слал проклятия в адрес гостя, Морай Локсли убийственно сверлил взглядом, и лишь в новом лице для Крейгмиллара, вероятно и очевидно, — супруге Дункана Маккоула, было трудно разгадать эмоции. «Что ж! Продолжим представление!»