Юта - страница 9
Под вечер следующего дня поток беженцев начал втягиваться в большую деревню, расположенную на опушке леса. Неожиданно поток словно натолкнулся на непреодолимую преграду и стал растекаться по улицам, нарушая их тишину человеческими голосами, мычанием скота, скрипом телег.
Иван Иванович со своими спутниками задержался на площади, недалеко от обшитого свежим тёсом здания с яркой вывеской «Клуб». У крыльца шумела толпа.
И вдруг громко сказанные кем-то слова, беспощадные, как удар, заставили замереть толпу:
- Товарищи! Дальше идти некуда. Впереди, справа и слева - немцы. В любую минуту они могут быть здесь.
…Устраивались на ночлег у тех, кто не успел или не захотел покидать родную деревню, на сеновалах, на телегах, прямо под открытым небом.
Юта и Таня сидели рядом на возу, ели хлеб с салом и смотрели по сторонам.
Над крышами порхали сизые дымки - топились печи. Взад и вперёд сновали женщины с вёдрами, с чайниками, с чугунками. Под курчавой берёзой, рядом с клубом, старуха, подоткнув подол, доила бурую корову. Около изгороди, за которой начиналось картофельное поле, стояли цыганские кибитки. В одной из кибиток кто-то медленно перебирал струны гитары. Густой бас тихо напевал:
Юта долго искала глазами Мишку - этот смелый цыганёнок понравился ей, она даже очень хотела, чтобы он увидел её и, может быть, подошёл к их повозке, но его нигде не было видно.
Юте стало тоскливо. Почему-то вспомнился вокзал, с которого мать и сестра провожали её к тёте Варе. И показалось ей, что сидит она сейчас на этом вокзале и ждёт поезда, который увезёт её в Ленинград; люди тоже ждут поезда; дядя Ваня, тётя Варя и Таня провожают её; по радио передают концерт…
- Доберусь как-нибудь до тёти Елены, - вдруг произнесла Таня. - Куда же мне ещё?..
- Да чего там говорить, - заметил Иван Иванович и предложил: - Поедем обратно к нам; и вы тоже, Варвара Васильевна, вместе с Ютой; в тесноте, да не в обиде, разместимся. Как-нибудь пока перебьёмся, вместе-то даже легче будет.
Как это всегда бывает у хороших людей, в самые трудные минуты жизни каждый думает не только о себе, но и о других.
- Спасибо, Иван Иванович, только стеснять вас мы не можем, - сказала Варвара Васильевна, зная, что сам Иван Иванович человек больной, хоть и старается никому не показывать этого, семья у него большая - жена, трое своих мальцов да ещё один приёмыш. - Я вот что думаю, Иван Иванович… Километрах в двадцати живёт мой дальний родственник. Зоотехником на конном заводе работал. Обижался всё, что в гости не приезжала. Вот к нему-то мы и заявимся.
- А если он эвакуировался?
- Тогда возвратимся в посёлок. К вам.
- Я всё-таки, Варвара Васильевна, буду добираться до тёти Елены, - твёрдо сказала Таня.
Варвара Васильевна поняла: Таня не изменит своего решения. Учительнице было хорошо известно, что эта на первый взгляд несмелая, медлительная девушка удивительно настойчива. Однажды, когда Таня ещё училась в восьмом классе, она никак не могла решить задачу по геометрии. Можно было обратиться за помощью к брату, наконец, к однокласснице, что жила напротив - дорогу перебежать, но она не сделала этого. Просидев над задачей до утра и убедившись в своём бессилии, Таня в отчаянии сломала перо, изорвала тетрадь и объявила родителям, что в школу она не пойдёт.
Не помогли ни уговоры, ни угрозы - в школу Таня не пошла, а наплакавшись, заснула. Вечером она снова принялась за задачу и неожиданно для самой себя тут же решила её.
На следующий день Таня, весёлая и довольная, явилась в класс и, когда учительница поинтересовалась, почему она пропустила занятия, рассказала всё, как было: вчера она думала было совсем бросить школу - «коль такая бестолковая, незачем место в школе зря занимать», да потом опомнилась, особенно после того, как задачу решила.
- Ладно, Таня, иди к тёте, - согласилась Варвара Васильевна, - но оставь нам её адрес и запиши наш. В случае чего… Мы тебя ждём…
Откуда появился на крыльце клуба цыганёнок Мишка, никто не видел.