Зарубежный криминальный роман. М. Спиллейн, В. Каннинг - страница 32

— Что случится, если Ленни найдет ее?

— Я знаю, что будет, если ее найду я.

Она забросила кубик льда в рот, гоняла его там, пока он не растаял, и проглотила воду. Наверное, вода не успела нагреться во рту, потому что женщина вдруг покрылась гусиной кожей. Она задрожала и потянулась за следующим кусочком льда. На этот раз она специально вытянулась так, чтобы я ничего не упустил из ее прелестей. Я думаю, она начинала сходить с ума.

— Как же ты с ней поступишь?

Она, перекатывая языком льдинку, ответила:

— Я так ее отделаю, что ни один мужик никогда не захочет взглянуть на нее второй раз. Уж я постараюсь. Когда-нибудь я найду ее. Кажется, я знаю, как это сделать.

— Знаешь? Ну и как?

Что-то случилось с ее глазами. Они стали такими же, как ее волосы.

— Что ты дашь мне, если я скажу тебе?

— А что тебе надо?

— Глупый вопрос.

Ее глаза не оставляли сомнения. Это были остывающие угли, ждущие, чтобы их раздули. Полуприкрытые веками, они казались ленивыми, но только казались. Правда, я не в первый раз видел такие глаза.

— Ленни недооценивает тебя, — усмехнулся я.

— Конечно, — кивнула она. — К тому же он поизносился.

Я встал.

— Извини, сейчас вернусь.

Она ничего не сказала, поэтому я прошел в другие комнаты. Через две минуты я выяснил все, что хотел знать.

На туалетном столике в спальне валялись бриллианты, целое маленькое состояние. Еще одно состояние, но чуть поменьше и в жемчуге, зацепилось за кран умывальника в ванной комнате. На телефонной подставке валялась ее записная книжка, из которой торчали сотенные и несколько бумажек, приготовленных чтобы дать «на чай», которые почему-то показались мне похожими на бедных родственников, пасущихся вокруг богатого дяди.

Но я нигде не нашел ничего похожего на одежду.

Ленни, вероятно, был просто без ума от этой маленькой бурундучихи и на всякий случай не оставил ей ни одной возможности улизнуть из норы. Он мог удержать свою нимфу дома единственным способом — забрав у нее одежду. И, честно говоря, я бы тоже не придумал ничего проще и надежнее.

Когда я вернулся к ней в комнату, она лежала, растянувшись на диване, держа по сигарете в каждой руке. Она поманила меня, приглашая покурить. Непроизвольно отведя глаза, я потянулся за сигаретой и поэтому не заметил, как она перевернула ее и приложила горящий конец к моей руке. Это ей очень понравилось, и она засмеялась, когда у меня заходили желваки.

Очень красивая маленькая бурундучиха.

— Ты что-то говорила о том, как найти Веру, — напомнил я ей.

— Веру? А… Да, я говорила. А может, и не говорила.

— Тогда я спрошу у Ленни, раз уж пришел сюда. Когда он будет?

Она изогнулась на диване и стала проделывать движения, которые, как она думала, должны были заставить меня забыть, зачем я пришел.

— О, еще не скоро, — простонала она.

Я тоже умею играть в подобные игры. Не польститься на такую бабу было бы непростительной глупостью, но она была слишком голая, чтобы возбудить меня. Вот если бы она слегка прикрылась чем-нибудь… Я выплюнул горящий окурок, и он шлепнулся прямо ей на живот. У нее глаза чуть не вылезли из орбит, и она села на диване, отвратительно ругаясь. Получилось даже смешнее, чем с кубиком льда.

Я хохотнул и направился к двери. На всякий случай я обернулся. Такая девочка, как эта, может запустить чем-нибудь тяжелым.

Черт бы меня побрал. Она даже не материлась. Она улыбалась, но ее глаза пылали ярче чем волосы.

— Ты дорого заплатишь мне за это.

Я остановился.

— …когда вернешься, — добавила она мягко.

Я нажал на кнопку и стал ждать лифт. Мое отражение в черном стекле двери улыбалось мне. Приятно все же, когда в течение получаса тебе на шею бросается парочка таких девок. Что за славный город этот Линкастл.

Дворник жил в квартире у черного входа. Это был коренастый, лысый, беззубый человек, но тысячи мусорных баков, которые он поднял, так развили его руки, что они стали походить на два небольших дубовых бочонка. Прежде чем начать разговор, я показал ему десятку.

Такой подход ему понравился.

Он обнажил десны в улыбке и забрал деньги из моих пальцев.

— Заходи.

После этого скинул со стула пару грязных трусов и кивнул мне, приглашая садиться. Сам же присел на корточки напротив, все еще теребя банкноту.