ЗИМОЙ НА ПИК ЛЕНИНА (из книги "Мы растворяемся в стихии") - страница 10

— Ты, молодой человек, зря куришь. Судя по всему, у тебя может быть неплохое будущее в альпинизме.

Мне стало неудобно, тем более, что курение в команде строжайше запрещено.

Небо прояснилось, зажглись первые звезды. Мы смотрели на трехсотметровый склон перед нами, и каждый понимал, что подняться наверх дело чрезвычайно тяжелое. Сейчас почти невыполнимое. Вдруг наверху, на фоне угасающего неба, появилась фигура и тут же исчезла. Мы принялись кричать. Фигура появилась вновь, затем к ней присоединились еще две. Радости нашей не было предела. Наверху оказались наши ребята и среди них доктор Сережа Пряников. В горах хорошо слышно. Запека прокричал наверх о наших потерях, чтобы Сережа мог подготовиться. Семь человек обмороженных и один с признаками острой сердечной недостаточности. Просили, чтобы двое сошли к нам вниз и протоптали тропу, а заодно помогли бы поднести ребятам рюкзаки.

Часа через полтора мы выбрались наверх. Установить палатку нам помогли встретившие нас ребята. Пока Пряников принимал «пациентов», мы рассказывали парням о своих мытарствах.

Они, как оказалось, тоже не избежали урагана. Десять дней назад, когда на высоте 4200 метров заболел Юра Голодов, мы вдесятером отправились наверх, а часть ребят пошла вниз, сопровождая Юру. Дойдя до Луковой поляны, группа направилась вниз в урочище Ачик-Таш. Где-то там была спрятана нами заброска — продукты, снаряжение, документы. Среди множества похожих сопок трудно было ее найти, и ребята разбрелись в поисках. И тут начался буран. Заброску им найти не удалось, но наткнулись на кошару и юрту чабана, где временно остановились. К группе после поисков не примкнул Паша Фролов, и никто не знал, что с ним.

А Паша, уже в буран, имея с собой лишь примус с двумя банками бензина, случайно набрел на заброску. И потерял ориентацию. Он вырыл в снегу яму — копал руками. Разжег примус немного погреется, загасит, спустя некоторое время опять зажжет. Так провел двое с лишним суток. Пока не почудилось, что к заброске кто-то подъехал. «Наверное, галлюцинации. Плохо дело» — подумал он. Но видение продолжалось. Паша вышел из своего логова и увидел перед собой Стаса Богуцкого.

— А мы тебя уже хоронили.Господи, радость-то какая!

Двое суток свирепствовала непогода, и как только отпустило, Стас из села Сары-Таш сначала на машинах, а потом на лыжах пришел к заброске. Трое суток связь с группой отсутствовала, и это его беспокоило больше всего. Вначале он набрёл на ребят у чабана, а теперь вот встретил Фролова.

Передав Голодова на руки Стасу, ребята на всякий случай решили выйти нам навстречу, мало ли что. И вот наша встреча состоялась. Очередным к Пряникову на прием попал я. Он вскрыл мне пузыри на пальцах,обработал рану и забинтовал. Дал ложку мёда,такого мёда я ни до, ни после не ел. После посещения «медпункта» мы, радостно возбужденные, собрались в палатке. Минуты через три пришел Пряников и раздал по таблетке. Сон накатил волной.

 На следующий день Фролова и Смирнова решили отравить к чабану за лошадью, ведь нам предстояло пройти километров 70 пешком по целине до ближайшей дороги. К вечеру прибежал радостный Фролов и сообщил, что завтра в 11 утра от чабана поедут в поселок Сары-Могол два трактора с тележками. О большей удаче трудно даже было мечтать. Ходу туда в нашем положении часов пять. Значит, выходить нужно в шесть утра. Вадик остался у чабана, так что, возможно, если мы припоздаем, он задержит отъезд. Кто кого собирает завтра, кто за кого отвечает было распределено.

Утром сонный встревоженный голос разбудил нас в 6.30.

— Проспали! Быстро собираться!

В начале восьмого, без завтрака, да его и не из чего было готовить, группа вышла от верховий Луковой поляны — обширного плато на высоте 3500 метров, на котором в летние месяцы в изобилии растет дикий лук. Первые два перехода шли по 50 минут, и 5-10 минут отдыха. Затем график сломался, группа растянулась и каждый шел по тропе сам по себе. Мы петляли между сопок, пересекали их. Передо мной в 100-150 метрах маячила фигура, сзади на еще большем расстоянии тоже кто-то брел. Вокруг тишина. Облачность чуть приподнялась. Ноги горели и болели все сильнее, желудок от голода завязало в плотный узел. Хотелось хоть маленький кусочек сахара, чтобы этот узел на минуту, на секунду отпустило.