Драгоценное украшение освобождения - Исполняющая Желания Драгоценность - страница 15
, [приводящих к смерти].
Что касается первого, то хотя иные существа и люди других континентов обладают определенностью в продолжительности [своей] жизни, мы, [живущие] на Джамбудвипе, не уверенны в продолжительности жизни. Также в “Сокровищнице абхидхармы” сказано так:
“Здесь нет определенности: в конце [кальпы] -
Десять [лет жизни], а в начале - без меры”.[117]
И еще о неопределенности в “Собрании” сказано:
“Кто-то умирает в чреве,
Кто-то - во время родов,
Кто-то - ползая на четвереньках,
Кто-то - [начиная] бегать;
Некоторые [умирают] старыми, некоторые - молодыми,
А некоторые - зрелыми людьми;
Однако постепенно все уходят”.
Отсутствие в теле естества: за исключением тридцати шести нечистых составляющих этого тела, [оно] не имеет никакого основательного и прочного естества. Так и во “Вступлении в практику” сказано:
“За слоем кожи -
Как мы [можем] различить это собственным умом -
Следуют мясо и кости.
Используя рассекающий меч мудрости,
Разрубим кости,
И увидим внутри костный мозг.
Так где же тут естество?
Рассмотри сам!”
Что касается множества обстоятельств смерти, (50) то обстоятельства смерти не могут не возникать для меня и всех других [существ]. В “Письме другу” сказано:
”В этой жизни есть много вредоносного; и если она, как гонимые ветром
Пузыри на воде, непостоянна,
То великое чудо, что вдох обращается в выдох,
И что вообще можно проснуться!”
Три довода в отношении того, что никто и ничто не сопровождает [нас] во время смерти, таковы: нас не сопровождает имущество; нас не сопровождают близкие и друзья; и нас не сопровождает [наше] собственное тело.
О том, что нас не сопровождает [наше] имущество, во “Вступлении в практику” сказано такими словами:
“Даже если обрел огромные богатства
И долго наслаждался ими, -
Потом, подобно обобранному грабителем,
Уйдешь голый, с пустыми руками”.
Имущество не только не сопровождает [нас] во время смерти, но также наносит вред как в этой, так и в последующей [жизнях]. Вред, наносимый в этой жизни, заключается в том, что из-за имущества возникает страдание, когда становишься рабом борьбы за него и защиты его от воровства; полное созревание этого в последующей [жизни] ввергает в дурную участь.
О том, что близкие и друзья не сопровождают нас во время смерти, во “Вступлении в практику” сказано такими словами:
“Когда приходит время смерти,
Ни в детях не найти прибежища,
И ни в отце, ни в матери, ни в близких, ни в любимых.
В вас не найти прибежища!”
И близкие и любимые не только не сопровождают [нас] во время смерти, но и наносят вред как в этой, (51) так и в последующей [жизнях]. Вред, наносимый в этой [жизни], заключается в великом страдании из-за опасений, побеждены ли они смертью [или] болезнью. Полное созревание этого впоследствии ввергает в дурную участь.
[Нас] не сопровождает собственное тело: [мы] не сопровождаемы телесными качествами и не сопровождаемы вещественностью тела. Что касается первого, то даже герой и силач не может воспрепятствовать смерти. Даже стремительный и быстрый бегун не сможет умчаться от смерти. Даже мудрец и краснобай не освободится с помощью красноречия. И это подобно тому, что никто не может воспрепятствовать солнцу зайти за гору или хотя бы задержать его.
О том, что мы не сопровождаемы вещественностью тела, во “Вступлении в практику” сказано такими словами:
“Обретенное с великим трудом
И поддерживаемое пищей и одеждой тело
[Все равно] будет съедено недружелюбными к тебе птицами и собаками,
Или сгорит в языках пламени,
Или сгниет в воде,
Или же упрятано в яме”.
И это тело не только не сопровождает [нас во время] смерти, но и вредит как в этой, так и в последующей [жизнях]. Что касается вреда, наносимого в этой жизни, то это тело не выносит болезни, не выносит жары, не выносит холода, не выносит голода, не выносит жажды, опасается быть избитым, опасается быть убитым, опасается быть схваченным, (52) опасается быть ободранным, - а это великое страдание. Быстрой же расплатой за это тело в последующей [жизни] является ввержение в дурные участи.