Франция в начале XVII века (1610–1620 гг.) - страница 14

В 1554 г. был учрежден госпиталь для нищих детей,[63] а в 1561 г. издан специальный эдикт об упорядочении администрации в госпиталях для бедных и о борьбе с хищениями денег, «поступавших на их содержание.[64] Но, судя опять-таки по последующим законам, эта борьба с казнокрадством не имела ни малейшего успеха, и призреваемые в — госпиталях влачили жалкое голодное существование.

Таким образом, правительство было бессильно не только ликвидировать нищенство, но даже изыскать какие-либо действенные меры по борьбе с ним. Так было — в годы, предшествовавшие гражданским войнам. Когда же началась междоусобица и ко всем тяготам первоначального накопления добавила ужасы насилий, грабежей и разбоя, количество — нищих и бездомных бродяг возросло еще больше. В этих условиях власти стремились главным образом к тому, чтобы не допустить бродяжничества и скопления больших масс нищих в городах, где они легко смыкались, с плебейским населением и участвовали., в восстаниях. Муленский ордонанс 1566 г. предписывал: «Приказываем, чтобы нищие в каждом городе, бурге или деревне находились бы на содержании того города, бурга или деревни, откуда они родом и где они проживали; и не должны они бродяжничать и просить милостыню, кроме как в своих родных местах. А для сего все жители должны способствовать прокормлению этих нищих в зависимости от своих средств и при посредстве мэров, эшевенов, консулов и церковных старост. В случае если означенные нищие должны будут для излечения болезней отправиться в города или пригороды, где имеются госпитали и больницы, они должны запастись удостоверениями от вышеуказанных властей».[65] Тем самым этот закон санкционировал пауперизм, так как не препятствовал нищенствовать в «родных местах», запрещая лишь покидать их. Государство перекладывало попечение о нищих на местные власти. А те, насколько можно судить по действиям магистрата Пуатье, следовали примеру, показанному центральной властью. Постановления городского совета Пуатье от 1567 и 1578 гг. предписывали под угрозой плетей принудительный труд и разрешали насильственную вербовку рабочей силы.[66]

Эдикт Генриха III, изданный в 1586 г., т. е. в период назревания народных восстаний в городах Лиги, констатировал страшный наплыв нищих в Париж и другие города и требовал усиленного сбора средств для помощи больным беднякам и организации общественных работ для трудоспособных.[67] Cнова и снова правительство предписывало местным властям изыскать способы для борьбы с социальным злом, угрожавшим имуществу и жизни обеспеченных классов.

В мирные годы правления Генриха IV (1598–1610) количество нищих и бродяг несколько сократилось. Внутренний и внешний мир принес истерзанной междоусобицей стране большое облегчение. Началось восстановление, сельского хозяйства, снова распахивались запустевшие земли. Ремесла и мануфактуры стали оправляться от упадка. Но это была краткая передышка, которая к тому же не могла пресечь зло в самом корне, так как процесс экспроприации крестьян и мелких ремесленников продолжался. Поэтому Генриху IV пришлось повторить мероприятия своих предшественников; он субсидировал госпитали для больных нищих и обязал города организовать принудительные работы для трудоспособных. После его смерти вновь возросла безработица и увеличилась нищета в городах и селах. В августе 1612 г. правительство Марии Медичи издало указ против «бродяжничества трудоспособных нищих». В преамбуле говорилось, что, несмотря на все старания властей, «злонравие нищих так велико, что они предпочитают бродяжничать и шататься по городам, а не трудиться, зарабатывая себе на хлеб. Они злоупотребляют набожностью и милосердием состоятельных людей, которые оказывают им такую щедрую милостыню, что она дает им возможность жить без труда и забот. Поэтому вполне трудоспособные нищие самовольно скопляются в городах и заполняют улицы, церкви и другие общественные места».[68] Это «объяснение» причины нищенства весьма знаменательно. В XVI в. в законах неустанно повторялось, что на содержание даже больных нищих не хватает никакой милостыни. Теперь, в начале XVII в., оказалось, что излишне щедрая благотворительность способствует якобы привольной жизни бродяг! Лицемерие королевского распоряжения имело целью повлиять на общественное мнение для определенных надобностей. Предприниматели зарились на бесплатный труд; поэтому законодатели предписывали запереть всех имеющихся в столице трудоспособных нищих в особые помещения и заставить их работать. Местные власти должны были последовать этому примеру по всей стране. Статут работного дома, приложенный к королевскому указу в качестве некоего типового. проекта, ярко рисует тюремный режим и жестокую эксплуатацию в этих работных домах. Помещения разделялись на три части: для мужчин (таковыми считались все лица мужского пола с 8-летнего возраста), для женщин и детей (мальчики лишь до 8 лет), для инвалидов и больных. Все они должны были безвыходно находиться в отведенных для них помещениях, имели холщовую одежду на лето и грубошерстную на зиму. Кормить их предписывалось «самым скудным образом» (